Всласть меся ногами чавкающий январский кисель из тающего снега, всю дорогу в присутствие как атлант поддерживал на могучем плече, стремящийся упасть навзничь, атмосферный столб. Придя же, и умастя с кряхтением себя в кресло, немедля кинулся жадно читать только что пришедший с фельдъегерской почтой от великолепной Хухоли свежий рецепт “Курица жареная”:
Убить курицу ударом в спину.
Разрубить зверски, с бесчеловечной ухмылкой...
Краем сознания, не то что бы испуганно, а, скорее, несколько настороженно вслушивался как Арт, недавно разглядевший в узоре туалетной плитки кролика, заглушает звук струйки беседой с ним: "Здравствуйте, Альберт!.. Как поживаете, Альберт?.."
Ёжась и страдая конфликтом внутреннего идеального мира и грубой действительности, ведь любому интеллигентному человеку известно, что туалетный кролик может носить исключительно имя Иммануил, тем не менее, яростно стучать кулаком в дверь туалета и поправлять коллегу не стал, а продолжил чтение.
Хохотать над трупом, предвкушая дальнейшее.
Оторвать все. Выдрать кишки, кинуть псам. Пристрелить псов...
- Да-да! И котов тоже пристрелить... - рычал ваш покорный слуга, вспоминая недавние ночные бесчинства трикотажных негодяев.
Мша, нагулявшая за лето на тучных кулацких пажитях в свои бока многия витаминные жиры и солидные салы, потянулась на зимовье в тёплые дома городских обывателей. Будучи, как это несомненно всем известно, существом с ярко выраженными наклонностями берсерка, мигрирующая мша, несомненно, вдумчиво выбирая для проживания себе хатку, остановила свой придирчивый выбор на нашей жактовской сакле. Незначительные суетные неудобства в виде второго этажа и стоящих на полном коште четырёх чёрных как смоль котей с презрением истинной валькирии были отвергнуты...
Полночи опасливо свешивая головы вниз с полатей, посвёркивая неприлично сексуально возбуждёнными глазками, слушали и наблюдали с Мавкой мечущиеся в полумгле по арене домашнего Колизея тени. В правом углу сакли, в том, что ближе к кухне, давали премьеру пьесы под рабочим названием “Кровавое убийство”. Солировала Диана наша доморощенная, кавалерист-девица Шурка. Истошные вопли убиваемой мши, кровь ручьём, злобное урчание и демонический хохот убивицы...
Для приправы.
Любая зелень, кроме долларов. Срезать взмахом кинжала.
Уничтожить посевы. Спалить деревню. Отравить колодец.
Разрушить церковь. Ограбить слепого.
Шепча фразу Остапа Бендера “Когда я был очень молод, очень беден и кормился тем, что показывал на Херсонской ярмарке толстого, грудастого монаха, выдавая его за женщину с бородой - необъяснимый феномен природы, - то и тогда я не опускался до таких моральных низин...”, живо припоминал яркое начало морального падения Арта (лет пять тому как), жадно и вожделенно выхватившего в магазине прямо из-под носа какой-то древней сухонькой старушки последнюю упаковку сербского сыра.
Сделать что-нибудь нехорошее.
Также нужны соль и апельсин.
Довольнейшим образом ухмыляясь, припоминал, как вчера вечером скрючившись по жесточайшему приступу люмбаго, наблюдал сборы Мавки на очередные набеги на побережья. Понимая, что огрубевшее от налёта морской соли и общения с моряками сердце этой злыдни так просто на жалость не пронять, завёл старинные свадебные причитания:
У меня платье измято.
У меня буйна головушка потрепана…
Уж на праву ножецку наступили.
Уж и белу личушко да пристыдили.
Уж уста сахарны да осквернили.
Уж стою я убиваюся и стою расшибаюся.
Ох, темнешенько, девушки, тошнехонько…
Способ приготовления.
Поставить сковородку на пожарище. Швырнуть ингредиенты, попав в центр.
Залить маслом, нервно прищурившись. Жарить, назло человечеству.
Снять. Съесть. Впасть в мизантропию.
Вот точно - в мизантропию. Именно, в неё родимую, в мизантропию. Не счесть по пальцам даже обеих рук, сколько бессонных ночей слуга ваш покорный провёл над шлифовкой до совершенства “одного сайта” тм. Сколько дум тяжких издумал, как сделать его лучше, наряднее, доходчивей. Сколько буйных читательских голов безжалостно проломил, доказывая свою безусловную правоту…
А всё, всё прахом. Все труды коту под хвост. Всё на смарку...
И всё из-за собственного глупого человеколюбия, что стучится ещё иногда в уставшее сердце, поведясь на многочисленные жалобы цветовых извращенцев, построил светлую версию оформления. Ну, кто же виноват в их цветовых перверсиях. И встал в глубоком ступоре: как назвать кнопочки переключения?
Основной вариант (бархатисто-чёрный с девственно-белым и небольшим вкраплением голубого) - брутален, самодостаточен и выглядит однозначно по-мужски. Дополнительный же (вольнодумно светленький, с преобладанием легкомысленно-наивно голубого) - явно нежно женский или детский, а для мужчин - только исключительно уставшим от жизни или (щадя скажем так) альтернативно одарённым. Вдумчиво и мучительно обсасывал ёмкий вариант “man” и “woman”, но с гневом отверг за преклонение перед Западом.
И вдруг, озарение! Флаги военно-морского свода сигналов Российской империи и СССР. Ведь там есть чёрно-белый “Еры” и сине-белый “Рцы”. Взвизгнув: “И гений сын ошибок трудных и опыт парадоксов друг...” кинулся немедля намазывать “Еры” и “Рцы” на сайт. Намазал и уселся ожидать наивно-сухопутный если уж не прямой похвалы за столь глубокое погружение в глубины морской тематики, то хоть молчаливого согласия и одобрения от главного нашего подплавного Чудища.
Но, куда там! Только трёпка за шиворот и макание носом в недостатки и огрехи.
Высочайшим, безжалостным, сатрапно-тираническим волеизъявлением было настрого приказано заменить милое сердцу “Еры” на сомнительно звучащее и непонятной цветовой ассоциации “Како”.
С чем вас всех, дорогие мои, и извещаю.
В мизантропию!.. На пожарище...
