Угощение к торжественному коллоквиуму, посвящённому выходу в свет сборника рассказов “Удивительные истории о мужчинах”, готовил незатейливо.
Свежие шампиньоны нарезал довольно тонкими пластинками и притамливал до румяности во фритюре из мягчайшего сала.
Лук резал полукольцами и, смешав с перцем и паприкой, оставил ненадолго подвялиться. Освобождал от семян и внутренних перегородок сладкий перец, мякоть нарезал мелким кубиком. Отсекал тонкие широкие пласты от кусков свежайшей свиной вырезки и жирненького бекона.
На пергамент выкладывал слоями: пласт вырезки, поверх - лук, грибы, перец. Всё слои поверх для пропитки и появлении ароматной запечёной корочки прикрывал двойным слоем бекона и нежно, но туго перевязывал шпагатом. Запекал недолго, часа-полтора.
Засим, вынув из духовки, уложив на блюдо и удалив бечеву, нарезая на ломти, тыкал ножиком в слои, поясняя коллегам глубокий символизм разных по органолептическим свойствам слоёв, собранных ныне в один “сборник”. Особо отмечал, как эффектно кусочки красного перца смотрятся в слоях, прям как капельки писательской крови...
… уже после третьего тоста встал, прочистил горло и хорошо поставленным голосом зачитал с листа коллегам по опасному бизнесу свой краткий, но ёмкий доклад:
С огромным воодушевлением встретил до сих пор ещё трудящийся читать электорат известие о выходе в свет давно ожидаемой книги. Дружный коллектив авторов, выкормышей посейдонова гнезда, под бурные и непрекращающиеся аплодисменты угрожает ещё сильнее сплотить свои ряды несмотря на региональную разобщённость и дальность расстояния в благодарностью издательству и лично главному толкачу издания сборника Бормотург Бормотурговичу.
Сообщение же о том, что он ведёт переговоры с Астрель СПб о делегировании полномочий представления сборника в своих городах региональным авторам вызвало можно сказать весьма нездоровый ажиотаж среди военписов.
С радостью готов вас порадовать, дорогие мои, что по имеющимся достоверным инсайдерским данным фактически каждый региональный автор-представитель, понимая свой noblesse oblige, просто горит идеей составить свой оригинальный план "представления" свежеизданного палимпсеста*.
Кое-кто из них, к примеру, собирается во время презентации бегать, шокируя поголовно грамотную общественность, неглиже со сборником в руках по центральной городской площади вокруг памятника Ленину, одновременно выражая мимикой и выразительными жестами несогласие в беге именно вокруг изваяния вождя.
Ещё один резидент намерен собрать на встречу читателей где-то на тайной заимке в глухих Брянских лесах и из контингента собравшихся тут же организовать партизанский отряд имени Окончательной Победы Орфографии и немедля приступить к постройке тайной посадочной полосы, а по прибытию с большой земли от издательства Астрель СПб самолётов малой авиации с грузами для дальнейшего гульбища петь и плясать, плясать и петь до упаду.
Неизбежно встающий острый вопрос последующей массовой контрацепции наш представитель намерен свежо решать артиллерийско-миномётно-пулемётным обстрелом брачующихся пар в момент бурного восторженного оргазма.
При ближайшем рассмотрении в данном великолепном плане пока обнаруживается лишь один изъян, состоящий в полном отсутствии сметы на валку деревьев, порубку сучьев и трелевки брёвен к месту постройки утеплённых лесных перинатальных центров для нахалок, не среагировавших правильно в момент зачатия на внешние раздражители.
Ваш покорный слуга, поскольку даже обычно суровый Гидрометцентр внезапно растрогался и в честь такого знаменательного праздника от щедрот своих выделил небольшую недельную толику снежного покрова, враз облагородившего наши крайне южные грязевые ебеня, также решил не отставать от общей тенденции, но категорически решительно намерен отойти от стиля унылых своей зубодробительной официальщиной столичных презентаций.
Итак, пункт первый: место "представления".
Никаких библиотек или книжных магазинов. К чему нам в момент торжества и триумфа лицезреть в зале эти унылые закомплексованные своей псевдокультурностью лица? Не лучше ли перенести праздник куда-то в место более тёплого, искреннего и душевного единения граждан? Исходя из предыдущего посыла, явственно приходит на ум только одно - портовые шалманы. Это и к морю ближе (а от морской тематики по вине нашего уважаемого Кормчего Посейдон Посейдоныча нам уже никуда не деться), и, как уже было сказано выше, публика в данных заведениях куда как нежнее душой и отзывчивей на сопереживания.
Но, поскольку по-настоящему крутые своей злачностью портовые шалманы уже давно истреблены бездушными властями (состоящими, кстати, сплошь из тех самых заучек - посетителей библиотек и книжных магазинов), то с самоотверженной щедростью готов предложить к справлению шабаша чтения вслух интереснейших историй офис нашей Socio Path Division. А что? Он (офис) стоит у самого края высокого берега, прямо на юру, и из его окна видно море, а сухоньких от постоянной проверки правописания и орфоэпии старушек в очёчках, которые могут в самый разгар молодецкого веселья ткнуть вас зло под рёбра шваброй и сказать, что правильно говорить не “творог”, а “творог”, в офисе нет от слова “совсем”.
Подготовка не должна быть для нас обременительной, но предлагаю всё делать по большому и серьёзно:
Изготовить на куске старой фанеры, что давно уже завалялся у нас, вывеску путём нанесения на неё текста “СкладЪ”. Это будет знаковое и поучительное первое появление в реальном пространстве-времени неоднократно описанного виртуального Склада.
Так же, хотя бы одну из стенок освежить побелкой и размашисто, во всю стену, начертать углём лозунги. Выше всех шедевр авторства старшего кладовщика уважаемого товарища Вебера: “Праводержавие, самославие, дородность!”, а ниже два перла пера замечательного поэта прозы Вячеслава Скребца: “Насильно мал не будешь!” и “Храбрые уважают трезвых!”
Предложенный же лозунг “Не умеешь работать сам - научись заставлять другого.” - отвергаем по причине слишком большого количества букв, замудрённого смысла и неуверенности в высоком интеллектуальном уровне коллектива
Пункт второй: угощение.
Это что, простите за нескромность, скромная бутылочка с минеральной водой которую мы видим на многочисленных трансляциях на столе презентующего? Долой это жлобство! Автор может быть ночей не спал, все силы душевные и физические не щадя живота своего в творчество уложил, а вы его водичкой потчуете? Нет, это не наш метод. Наш стиль - стол горой. Чтоб ломился от соблазнительных яств, а горячительные напитки лились ручьём. Дабы не растекаться мысью по древу, меню, думаю, уточним отдельным заседанием.
Пункт третий: (хотя… конечно, же этот пункт должен был бы стоять первым) о главном и наболевшем - о бабах.
Вот скажите честно, какое дамское облагораживающее любое мужское общество присутствие могут получить нормальные гетеросексуальные военписы и читатели в библиотеке? Слабосильные зрением и иссохшиеся на ниве грамотности. Хотя, истинные спецы поговаривают, что в тихом омуте черти водятся, но мы пришли не штучный феминный товар удочкой вылавливать, а глушить баб при помощи литературы массово - динамитом творчества по площадям, снарядами глубокого проникновения, так сказать, с калёными боеголовками эпистолярного таланта, пробивающими любое дамское бронирование вне зависимости от его толщины. Так что есть подкупающее своей свежестью предложение, наловить прямо на улице Кое-кого некоторое количество дам высочайшей социальной ответственности. Они, как хором утверждают классики Русской литературы, весьма склонны к быстрой и горячей влюблённости и просто подкупают своей душевной сентиментальностью.
Конечно же несколько скользко встанет вопрос с присутствием на презентации нашей уважаемой доброй семьянинки Marusa Muse, но как говорится: “Caesaris conjunx extra suspicationem est!”
Памятуя с какой теплотой остался навечно в сердцах благодарных читателей лихой хореографический этюд под названием “Подводник пролезающий в люк между отсеками”, исполненный на одной из встреч нашим обожаемым Бормотургом, традиционный пункт встречи - зачитывание авторами вслух фрагмента своего произведения предлагаю заменить краткой но экспрессивной пантомимой на свободную тему.
Далее при традиционных встречах следует милейшая пора вопросов читателей и ответов писателей. Что же, в данном пункте программы предлагаю не отступать от привычного но:
Каждый тост… ой, простите, вопрос читателя, как мудро говорил один всем известный генерал, “должен быть краткий, как команда, как выстрел, иначе времени на отдых не останется”, и естественно, просто обязан сопровождаться поднятием рюмок. У нас, конечно же, ныне не древняя Спарта, условия несколько помяхше, но настойчиво предлагаю всех неуверенно мямлющих или задающих вопросы типа “Каковы ваши дальнейшие творческие планы?” - немедля нежно брать под микитки за шиворот, волочь к обрыву и безжалостно сбрасывать в студёное море. А вдогонку ещё им вслед плевать слюной и выкрикивать леденящие душу замысловатые проклятья. Впрочем, и тех, кто спрашивает: “Как у вас, собственно говоря, получилось стать писателем?” сбрасывать туда же - к чему нам конкуренты! Да и вообще, всех кто задаёт вопросы сбрасывать. Нет, ну что они такие, право слово, неуёмно-любопытные.
В конце же встречи, в момент выпивания “посошковой”, “стременной”, “копытной”, "на ход ноги", "привратной" и "заворотной", настойчиво рекомендую к демонстрации на вышеупомянутой свежепобелёной стене увлекательного и бодрящего своим оптимизмом документального фильма киностудии Центрнаучфильм “Алкоголизм - этаноловая наркомания” одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года выпуска.
Читателей же во время прощания окончательно погрузившихся в наилучшее состояние, в котором только и может пребывать подлинно разумное существо - в сытый сон, будем бережно раскладывать вдоль стен, заботливо подстелив под них джутовые рогожки.
*Палимпсест (греч. παλίμψηστον от πάλιν «опять» + ψηστός «соскобленный»; лат. Codex rescriptus) — в древности так обозначалась рукопись, написанная на пергаменте, уже бывшем в подобном употреблении.
*Алкогольный палимпсест - лакунарная алкогольная амнезия, специфическое нарушение памяти, характерное для алкоголизма, «лоскутная память». Проявляется в виде неспособности воспроизводить отдельные детали, эпизоды, подробности, относящиеся к периоду алкогольной интоксикации, то есть больной не помнит событий, свидетелем которых он был в состоянии алкогольного опьянения.