Жанр: Быль
Форма: Миниатюра

Лег, как-то на обследование в госпиталь. После проблем с сердцем, восьмилетней давности, волей-неволей, периодически делать это приходится. Как не крути. Ну, а там, как положено осмотры, назначения, процедуры и естественно, всевозможные анализы, по большей части крови. Рано утром в отделение кардиологии приходит процедурная сестра, постояльцы отделения выстраиваются в очередь, ну и подставляют свои вены умелым рукам сестры. Захожу. Сажусь. Называю фамилию. Сестра дежурно затягивает резинку на левой руке.
- Работайте кулаком.
Я начинаю сжимать и разжимать пальцы. А сестра мне знакома. Даже имя помню. Марина. Когда я в первый раз, в аварийном состоянии попал в это отделение, именно она у меня столько крови сцедила и столько капельниц поставила, что хочешь-не хочешь, запомнишь. Спрашиваю.
- Марина, а вы меня помните? Я лет пять назад с обширным инфарктом отдыхал.
Марина, не прекращая готовить иглу, равнодушно поднимает глаза, мельком бросает взгляд на мое лицо.
- Знаете, я тут двадцать пять лет работаю, через меня столько больных прошло, разве всех упомнишь?
Я виновато изображаю понимание. Каждому больному, лежащему в больнице, всегда хочется верить, что вот именно его со всеми его болячками, все непременно запомнят, и обязательно на всю оставшуюся жизнь. Сестра тем временем, с иглой и пробиркой поворачивается ко мне и командует.
- Сожмите кулак.
Наклоняется к изгибу. Постукивает по руке, долго рассматривает вены, прицеливается, втыкает иглу, подставляет пробирку, скидывает жгут, а потом поднимает глаза и начинает улыбаться.
- Разжимайте… Павел, вот в лицо и не помню, а как на вены посмотрела… сразу вспомнила! Вы как? Надеюсь просто на обследовании? Давненько у нас не были… А тогда, помню, вас привезли, ой…
И пока Марина сноровисто выдаивала из моей руки кровь, мы предались разговору, о том, о сём, о новых молодых врачах в отделении, о негодяе Сердюкове, который этот самый госпиталь ВМФ закрывать собирался, коротко говоря, успели за пять минут обсудить все мировые проблемы местного значения. Потом Марина извлекла иглу, сунула мне в место прокола салфетку со спиртом.
- Ну, на сегодня все…
А когда я встал выходить из процедурной, Марина словно извиняясь, сказала мне вдогон.
- Вы не обижайтесь на меня. Сама иногда даже пугаюсь… Ну, не помню больного. Смотрю на лицо и не помню. А потом на вены посмотрю, и, если он у нас не первый раз лежит - сразу вспоминаю. Даже имя…
Через два года, я снова лег на обследование, и история повторилась один в один, правда я про себя специально не напоминал, но Марина снова вспомнила меня, едва взглянув на руки. И я до сих пор так и не могу понять, шутила ли она, или это правда какой-то запредельный профессионализм…
.