В повести «Зуб Дракона» в главе №11 «Рассказ разведчика» я давал обещание о том, что непременно вернусь к истории боя капитана Королёва в ущелье Хазара 29 апреля 1984 года. Сам я не являюсь участником того боя, поэтому моё личное мнение не может являться авторитетным в этом вопросе. А чьё мнение может? Кто может быть для нас авторитетом? Самые точные сведения о том, что произошло, почему произошло и как происходило, мог бы сообщить капитан Королёв. Но, Королёв Александр Фёдорович погиб в том бою. Мы не сможем получить его рассказ. Ещё один безусловный авторитет – это командир 682 полка Суман Пётр Романович. По вопросу боя в ущелье Хазара не существует авторитета выше, чем полковник Суман П.Р. 

Рассказывает командир 682 полка полковник Суман Пётр Романович:

- Двадцать шестого апреля 1984 г. было объявлено, что Панджшер взят нашими войсками. Панджшерская операция завершилась полным разгромом бандформирований Масуда. Сам Масуд сбежал в Пакистан, Абдул Вадех начальник штаба Масуда, был захвачен в плен, вооруженные отряды были частично уничтожены, частично рассеяны. За месяц боёв штурм Панджшера завершился полной нашей победой.
       Назавтра командир дивизии генерал майор Логвинов поставил мне новую задачу – отправить батальон в ущелье Хазара с целью преследовать группу душманов, которая регулярно вела обстрел ППД нашего полка. Я комдиву сказал:
- Надо обязательно дать бойцам отоспаться!
       Комдив дал сутки, я его уговорил. Батальон отоспался.
       Организацию боя мы провели, как положено. На макете местности проиграли всю операцию. Я Королёву показывал:
- Саша смотри, вот здесь пещерный участок местности. Когда подойдёшь, будь осторожен. Смотри, здесь в два яруса пещеры. Двумя боевыми группами обойдёшь их снизу, и сверху. Потом пройдёшь основными силами батальона. Понял? А вот здесь перекрёсток: Сах и Хазара пересекаются. Здесь тоже: один взвод спустишь, он пойдёт понизу. Другой взвод сверху будет смотреть. Ну, мы всё до мелочей разыграли – комар носа не подточит в этой организации!
Я утвердил решение у комдива. Королёв пошел в ущелье.
       Общая численность батальона была пятьсот двадцать шесть человек. Это развёрнутый батальон такую численность имеет. В Хазару батальон Королёва заходил без одной роты, не весь. В ущелье Хазара батальон выдвинулся в составе триста двадцать шесть человек. Это люди первого батальона, без приданных. Плюс у Королёва было приданных три специалиста – авианаводчик, особист (о существовании которого мне не доложили) и командир сапёрного взвода из нашей, родной сапёрной роты. Плюс с ним шел 88-ой батальон коммандос правительственных войск Афганистана численностью около восьмидесяти человек. Это было самое чёткое подразделение правительственных войск, оно предназначалось для борьбы с террором мождахедов, набраны все были из бедноты, все дорожили своим местом в вооруженных силах, были преданными делу Саурской революции. Генералов или Князев говорили, что афганские военные стреляли в спину нашим – это брехня. Князев теперь рассказывает, что были какие-то сапёры – это тоже брехня. Все силы, которые вошли 28-го апреля 1984 года в Хазару, я перечислил: 326 бойцов и офицеров 1-го батальона, трое приданных и 80 бойцов «коммандос».
Первые сутки Королёв прошел прекрасно. Возле Малимы он наткнулся на старое кладбище. Я ему по связи сказал:
- Отлично! Прижмись к нему!
Потому что моджахеды ни-икогда на кладбище не полезут. Я сказал – прикройся кладбищем.
       Королёв переночевал возле кладбища. На утро доложил: всё нормально, я готов. Движение мы назначили на 5 утра. Я поднял вертолёты, чтобы можно было нанести удар, помочь ему. Всё шло по плану.
       В 11:20 он доложил:
- Встретил сопротивление.
- Оп-па! – Я знаю, что он идёт с левой стороны по тропе, а с правой стороны у него рота Курдюка идёт по гребню высот. Мы же всё это отыграли на макете местности. Теперь надо чуть-чуть времени чтобы Курдюк вышел по высотам и вклепал. У меня не скажу, что радость, но такое, знаете, состояние охотника. Опа, всё нормально! Я знаю, что боевой порядок Королёва обеспечит ему успех боя.
Прошло 20 минут – тишина. Прошло полчаса – тишина. Я начал запрашивать, а мне докладывают: - «… комбат ранен … комбат убит…»
Я стал требовать:
- Кто-нибудь мне доложит КТО встретил огневое сопротивление? Развед-дозор? Охранение или главные силы?
Я-то понимал, что у Королёва впереди идут разведчики. Потом ГПЗ (головная походная застава). А потом главные силы и где-то сзади миномётная батарея. Всё понятно.
       Я по связи потребовал: - «Скажите – кто попал под огонь?» Требовал, но не мог добиться ответа. А когда мне доложили, что комбат погиб, я взял зама своего, подполковника Конева, поставил ему задачу: - «Немедленно забирай с КП всё, что есть, и выдвигайся на усиление к Королёву. Зайдёшь, показал на карте, вот с этой стороны, где не ожидают. Хоть небольшой манёвр, но этим манёвром ты отвлечешь и облегчишь условия батальону Королёва.»
Конев пошел. Но, это тоже не так просто. Что, думаешь дал команду «строиться» и все быстренько встали в строй идти помогать Королёву? Ха! Все оказались заняты, все – по своим машинам! Начальник ПВО, зам начальника, начальник инженерной службы, начальник разведки, начальник химической службы. Вот тут я взревел и поставил всех в строй. Оставил на КП ИО начальника штаба Володю Суворова, капитан молоденький был у меня. Оставил начальника связи Васюкова, начальника артиллерии, сам остался, а остальных всех отправил вперёд. Отдал им свой танк. У меня был один танк Т-62Д бортовой номер 500. Это танк командира полка. Любое минное поле он должен был пройти. Ну, в крайнем случае, если бы подорвался, то это 10 минут чтобы 7 траков поменять. Дал им свой танк и пять БМП-2. Больше на КП у меня ничего не было. КП осталось голенькое: оставил под собой одно БМП и больше ничего.
В этот момент мне доложили: на связи НШ 1-го батальона Рыжаков. Я схватился за эту трубку:
- Я – «Стрела»! Докладывай, кто попал под огонь!
А он и говорит мне:
- А я не знаю. Я на бронегруппе нахожусь.
       Вот тут я не понял. Бронегруппу мы не планировали к участию в операции на Хазару. От Реки Панджшер пройди по Хазаре до Пизгаранского перекрёстка и назад вернуться – какая проблема? Там бронегруппа не нужна. Тем более, ущелье Хазара было заминировано против техники. Я пробовал снять мины. Они были профессионально поставлены на неизвлекаемость. При том такие мощные фугасы, что потом мой танк подорвался, даже двойное днище Т-62Д взрывом деформировало. Поэтому изначально бронегруппу вводить в Хазару не планировали, а когда Королёв попал в засаду, я поставил Рыжакову задачу:
- Входите бронегруппой в ущелье. Скомплектуйте там расчеты для ведения огня из БМП, огнём БМП поддержите батальон Королёва.
       Конев пошел с Гринчаком и Рыжаковым. По моему приказу артиллерия огнём закрыла вход в Хазару со стороны кишлака Пизгаран и должна была подсвечивать Пудину спуск с горы Пизгаран. У меня третий батальон Пудина на горе Пизгаран сидел на высоте 4 000 метров. Спустить его оттуда было очень сложно потому что видимость была - абсолютный ноль. Начался бой в 11.30 -12.00 утра, а затем перешел в вяло-текущий без активных вспышек. У противника боеприпасы заканчивались, душманы тянули до темноты. Темнота наступила, да такая, что Пудин В.В. (командир третьего батальона) докладывал: – «На вытянутой руке пальцев не видно». Я сказал: – «Давай, пробуем. Я тебе артиллерией подсвечу, а ты пробуй спуститься». И все пошло. Пудин начал спуск с горы.
       В это время второй батальон Пазина напоролся на минное поле и застрял. Ночью. Причем не то, что там попалась одна мина. Там был участок минного поля. Пазин пытался обойти его, туда-сюда двигался, получил шесть подрывов. Вообще, хоть замри до утра вторым батальоном.
Конев пошел в ущелье Хазара, но до Королёва не дошел. Подорвался танк. Причем настолько искусно фугас был заделан, что даже днище деформировалось. Представляете какой мощности взрыв был! Танк Конев потерял, затем два БМП потерял. Тогда он спешился и пешком продолжал выдвижение.
       Пешком выдвинулся, доложил: - «Встречаю выходящих из боя, отходят бойцы. Королёв погиб, никакого порядка тут нет, я не могу разобраться.»
       Я всё понял. Ещё когда танк и две БМП подорвались, я тогда уже понял, что ничего хорошего не будет. Тогда я доложил комдиву:
- «Ручей», я «Стрела», так и так, разрешите, я ухожу сам.
       Он сначала подёргался «да ты что…» а потом говорит: - «Иди, только смотри, держи надёжную связь». Он готов меня был хоть в космос отправить лишь бы я прекратил эту бойню.
       Я пошел. Только в БМП вскочил, мне навстречу три БТРа – раз! Генерал-лейтенант Крянгэ, зам командующего Армии.
- Ты куда?
Я ему объяснил.
Он:
- Это кто тебе разрешил? У тебя все батальоны в бою. А если ты погибнешь, кто будет управлять?
Я сказал:
- Товарищ генерал, всё будет нормально. Комдив в курсе, он разрешил.
- Ну, раз комдив решил, то иди.
       Ну, я пошел в ущелье. Только начал входить, душманы открыли дамбу. Волна метра полтора высотой, ну, я так считаю. Потому что у страха-то глаза велики. Там издали кажется, что прёт на тебя вот такая волна! Откуда? БМП шла гусеницами по дну ущелья и вдруг вот такая волна! Она ударила прямо в лицо, я помню полный рот воды, меня сбросило из командирского люка, и я почувствовал, что очутился под гусеницами. Ну, я понял – конец….. Потом чьи-то руки меня поволокли вверх, а я-то держал тангенту в ладонях, чтобы не замокла она, чтоб связь не потерять! Я боялся этого, а то, что меня из люка выбросит, я даже не думал об этом. Слава Богу, бойцы усекли, вытянули меня, спасибо им. Тут БМП включило водный движитель, начало плыть. Потом включило гусеницы, загребло, выползло из этого наводнения. Только выползли, прошли минут пятнадцать, встали. Ничего не видно. Свет не включишь. Если включишь, то вклепают из гранатомёта.
       Когда я туда подъехал, на меня вышла миномётная батарея. У командира миномётной батареи я отстегнул магазин с автомата. Проверил – полный. Бойца позвал: - «Подойди ко мне.» Отстегнул у него магазин. Проверил – полный. Никто из них ни одного выстрела не сделал. Вся миномётная батарея вышла, в бою не участвовала.
Спрашиваю у комндира минбатареи:
- Ты в бою не участвовал, ты зачем миномётные плиты бросил-то? До тебя огонь не доставал.
       А он ничего мне в ответ не может сказать.
- Нас там убивали… нас там убивали… - Вот и всё что я услышал от него.
       Бойцы шарахались от меня, обтекали как вода глыбу в реке, в глаза мне не смотрели от стыда. По два, по три выходили из темноты. Уже два или три часа ночи было, они начали отходить из ущелья. Двести восемьдесят один человек вышел. Двести восемьдесят один человек – силища-то какая!
       Вскоре подошел Пудин. Молодец, не заблудился нигде, на засаду не напоролся. Я обнял его, а он мокрый весь. Я сказал ему:
- Спасибо, Виктор, что блуда не дал, что не напоролся нигде. Идём, с первым батальоном разберёмся сперва. Отправь одну роту туда.
       У Пудина было две роты неполных. Девятая рота и половина восьмой. Мы двинулись с ним. Нам навстречу выходили раненые и те, кто отлёживался, под убитого косил.
       По правой стороне я пустил Гринчака с разведчиками. Я шел по левой стороне, он по правой. Ущелье совсем сузилось. Я услышал, что идёт наш пацан и насвистывает что-то (свист пастушка). Не понял, я и охерел! Нихрена себе! Тут этот разведчик приходит. Говорит:
- Товарищ подполковник, что вчера тут было, если б Вы знали! Я весь день лежал, наблюдал. Теперь здесь нет никого.
       А я смотрю на него – вроде бы сдвинулся немного от пережитого. Но, вроде потихоньку отходит.
       Мы прошли вперёд. На поле бое. Нашли погибшего сержанта Батычко. Он сидел в бронежилете, в шлёме. Один АГС-17 развернул из шести и вылетело из него две гранаты. Всё. Пусть что мне не рассказывают, но я сам это видел. Кто мне теперь может что-то соврать? Перед входом в Панджшер я лично готовил солдат и офицеров, лично сколачивал огневые группы. Чтобы при встрече с противником они сперва вклепали, подавили шквалом огня, а потом уже разбирались кто там, снайперы или не снайперы. У Королёва ни одна огневая группа не развернулась, ни одна даже не пукнула. Один АГС выстрелил две гранаты, это огневой шквал что ли?
Я Пудина отправил, говорю:
- Двигай назад к моему БМП, там площадка есть, можно вертолёт посадить. Вот туда нольдвадцатьпервых складывай, погибших. А раненых всех – на ПХД батальона, оттуда будем отправлять, чтобы они много погибших не видели.
А там погибших было много, всё в крови. Раненые стонут. Мы из пещеры вытащили бойца. Не из пещеры, а из ниши такой. У него живот распороло, а он свои внутренности держит руками, зажал. Я говорю:
- Сынок, только руки не отпускай.
       Мы в таком виде донесли его до БМП, не знаю выжил он или нет, я назад пошел, надо было других раненых подбирать.
       Начали мы раненых с поля боя выгребать. Кто лежал, тот лежит. Кто-то убит, а кто-то раненый лежит, стонет. Значит его надо вытаскивать. А там два тела было вообще разорванных. Вот знаете, как если взять верёвку, перевязать вокруг пояса, передавить и человек разделится на две части. Вот таких два погибших было. Это у них за спинами были миномётные мины, по две мины они переносили. Когда мина взрывается, то вот в таком состоянии тело человека находится.
       Некоторые бойцы сидели перепуганные, многие держали у виска гранату без чеки. Нам приходилось разряжать это всё, вытаскивать из руки, отшвыривать в скалы. Я не встречал такого, чтобы кто-то нормальный там был: все готовы были подорвать себя вместе с врагами, все готовы были не сдаться. Вот такие ребята сидели там, солдатики, пацаны, дети. Не могу я простить этого ни одному из офицеров, которых учили четыре года. Его, сволочь, четыре года учили, чтобы он организовал бой, а он бросил всё и сбежал!

       Прошел я всё место боя. Где разведдозоры? Нету. Места разведдозора нету. ГПЗ – нету. Нету нигде ни гильзы стреляной, ничего. Не было у Королёва разведдозора. Не было у него ГПЗ. Почему вся рота в куче? Почему она не впереди? Почему гранатомётный взвод у Королёва оказался впереди? Почему рта Курдюка вся в куче справа? Я ничего не понял.
       Я всё поле боя прошел своими ногами. ДШК там не было. Что такое ДШК? Это машина! Она ломает даже хорошую броню! Там нету ни одного такого попадания. Там всё – простая пуля калибром 7,62 мм. Меня-то уже не обманешь! Это солдатики пришли молодые, они сформировали батальоны новые. А я-то уже год отвоевал! Я из боёв не вылазил.
       Выносили раненых всю ночь. Уже стало светать, Пудин ко мне пришел. Я говорю:
- Виктор, уже светло, попробуй по следам преследовать душманов. Только не напорись, чтобы тебе не вклепали.
       Пудин всё понял, пошел на преследование. Я остался на поле боя в ущелье Хазара. Тут я понял, что я остался один. Разведчики раненых вынесли, а их-то было всего шесть человек, разведчиков. Взвод старшего лейтенанта Исмагилова.

       Не знаю почему, но время течет не одинаково, не равномерно. Иногда секунда кажется, как целая вечность, а в другой раз несколько часов улетает за одну секунду. Это только Небеса знают почему так происходит. В общем, день закончился, сумерки начались. Я взял своё БМП и три БМП пошли со мной из разведроты. Чтобы вывезти с поля боя АГС, плиты от миномётов. Ну вот один АГС-барабан 15 килограммов весит. Всё это брошено было.

       На поле боя мы начали разбираться в какой последовательности что происходило. Бой был такой, я бы сказал, инертный, вяло-текущий. Духи боялись лезть, да и некому было лезть и боеприпасы у них были ограничены. По моим данным их было десять человек. Два пацанёнка и пастух – это трое. Они следили за батальоном, «вели» батальон. И стадо у них было, при разбирательстве солдаты и офицеры рассказали. Потом с Пишгора ещё семеро душманов прибежало. Один там докладывал, что с ними было 12-15 наёмников. Это брехня. Я считаю, что никаких наёмников не было. И узбеки рассказывали: - «Мы лежим, потом очередь тр-р-р-р! Там посыпалось, а откуда стреляют – понять не можем». Для молодого бойца разобраться сложно. Потом, говорит, тень появилась от моджахеда. Он туда из автомата – бах! Тень пропала и тишина минут 15-20. Бой такой был, вяло-текущий. Душманы не могли ничего сделать, но во всё движимое они стреляли. И снайпер у них был со снайперской винтовкой. Знаю потому, что когда вывезли Королёва и я прощался с ним, то у него была ровненькая дырочка под челюстью и ни кровинки. Значит снайпер уже мёртвого добивал, раз крови нету. Контрольный выстрел.
       Такой вялотекущий бой продолжался до сумерек. Затем я спустил с гор третий батальон м-ра Пудина В.В. Как только третий батальон с Пизгарана двинулся, как только я начал светить артиллерийскими снарядами, душманы сразу ушли. Связь у них, конечно же, была изумительная. Без радиостанций. Они все поняли – идет третий батальон, значит надо убегать.
       В это время мой зам Конев двинулся с разведчиками вперёд. Стрельба прекратилась. Третий батальон спустился с горы. Я отправил его на преследование этой группы, кто там был из душманов. Пудин нагнал их потом. Настиг их и доложил: десять человек. Два пулемёта у них было. Представляете: 10 духов застрелили 45 наших бойцов! Потому что Королёв шел, как на параде. Без разведдозора, без ГПЗ, без ничего. Шел колонной, шел толпой. Ну и два пулемёта отработало – представляете?
       Я вышел из ущелья третьего мая. На КП с комбатом третьего батальона встретились. Я говорю:
- Витя, нет ничего. Ни дозора, ни охранения, я никаких следов не нашел.
       А он отвечает:
- Товарищ подполковник, не знаю что с Королёвым случилось. Вы же знаете, что он прекрасный комбат. Как он мог так идти?
       А я говорю:
- Витя, я боюсь сказать кому-нибудь. Это был мой лучший… ну, не любимый комбат, но лучший боец. Лучше не было у меня.
       Ну и всё. На КП я взял бланк: сведения о боевом и численном составе (БЧС). Они секретные были. Его подписывать имеет право только командир полка. Заполнил этот бланк: 42/3 убитых 54 раненых, всё расписал по подразделениям, подписал. А потом не было ни одного вертолёта. 30-го числа – не могу вызвать. Первого числа – ни одного. Второго числа – глухо. Вышли они из-под моего контроля. Подписал я БЧС, 37 человек вот так вот буквой «Г» выложено, остальные 8 человек на первой БМП вывезли. Я запрыгнул на БМП, поехал на КП дивизии.
Значит, всего у Королёва было 42 человека погибших из его батальона и три приданных.
1. Непонятный офицер особого отдела Щендригин Всеволод Андреевич.
2. Авианаводчик Блинов Игорь Олегович.
3. И сапёр из сапёрного батальона командир взвода Дуда Игорь Степанович.
Итого у Королёва погибших было 45 человек. И 54 было раненых.

Погибшие в бою на Хазаре 49 человек

Аннагельдыев Ахмат Найзаевич26.12.1963 ко?мср 04.83 -- погиб 30.04.84
Бабич Александр Адамович 26.07.1963 пис1мсб 05.83 -- погиб 30.04.84
Бугара Вячеслав Васильевич 03.09.1961 к1агс 03.84 -- погиб 30.04.84 ТашВОКУ-82, СвСВУ
Батычко Виталий Александрович27.06.1964 зкв4/3мср 12.82 -- погиб 30.04.84 (м.б 66 омбср????)
Гайворонский Виктор Михайлович07.08.1961 кв2мср 03.84 -- погиб 30.04.84 ТашВОКУ-82
Гантимуров Сергей Николаевич16.01.1964 стр?мср 04.83 -- погиб 30.04.84
Гынку Виталий Сергеевич 04.03.1965 ртлф1вс 02.84 -- погиб 30.04.84
Гетц Дмитрий Алексеевич 22.05.1964 снп?мср 10.83 -- погиб 30.04.84
Дудкин Виктор Анатольевич 27.04.1965 стр?мср 03.84 -- погиб 30.04.84
Есенбаев Жангельды Бурабекович05.01.1964 но?мср 10.82 -- погиб 30.04.84
Ильяшенко Виктор Вадимович02.02.1961 кв?бат 03.84 -- погиб 30.04.84 СумВАКУ-82
Ибрагимов Исроил Абоилович02.07.1964 гр3мср 03.84 -- погиб 30.04.84 не награжден
Кирсанов Александр Васильевич02.04.1955 к3мср 03.84 -- погиб 30.04.84 ТашВОКУ-77
Курдюк Сергей Николаевич 06.06.1961 к2мср 03.83 -- погиб 30.04.84 ТашВОКУ-82
Кутырев Константин Витальевич14.12.1961 кв1/3мср 03.84 -- погиб 30.04.84 ОрдВОКУ-83
Королёв Александр Фёдорович10.01.1955 к1мсб 03.84 -- погиб 30.04.84 АВОКУ-76
Крагулец Сергей Павлович 27.02.1965 вод? 08.83 -- погиб 30.04.84
Корзик Александр Станиславович23.03.1963 снп?мср 10.82 -- погиб 30.04.84
Михайлов Владимир Иванович18.01.1964 ко?мср 10.82 -- погиб 30.04.84
Мичуда Виктор Николаевич 20.12.1963 ко?мср 10.82 -- погиб 30.04.84
Можов Сергей Викторович 05.06.1964 снп?мср 04.83 -- погиб 30.04.84
Мороз Николай Иванович 10.05.1956 хим1мсб 05.83 -- погиб 30.04.84
Нурматов Мурзали Мамаекаримович25.05.1964 гр?мср 02.83 -- погиб 30.04.84
Прокопьев Олег Николаевич 30.12.1963 зкв4/2мср 10.82 -- погиб 30.04.84
Ражабов Султанбай Джуманиязович25.07.1964 пул?мср 02.83 -- погиб 30.04.84
Сапего Федор Иванович 30.08.1964 гр?мср 10.83 -- погиб 30.04.84
Свита Олег Иванович 25.08.1964 пул?мср 02.84 -- погиб 30.04.84
Садовой Владимир Павлович 17.05.1965 стр?мср 01.84 -- погиб 30.04.84
Сивокобыленко Владимир Николаевич н1бмп 03.84 -- погиб 30.04.84
Совдеров Бегмухаммед 26.06.1964 ко?мср 05.83 -- погиб 30.04.84
Табашевский Владимир Николаевич20.11.1964 мин1мб 01.84 -- погиб 30.04.84
Табакарь Александр Георгиевич29.08.1963 ко?мср 09.83 -- погиб 30.04.84
Таштемиров Шавкат Аблакимович09.04.1964 но?мср 07.83 -- погиб 30.04.84
Удальцов Николай Васильевич28.01.1964 стр?мср 11.82 -- погиб 30.04.84
Фишельзон Алексей Леонидович07.06.1965 гр?мср 02.84 -- погиб 30.04.84
Халхужаев Бахтияр Камилжанович28.07.1964 стр?мср 03.83 -- погиб 30.04.84
Хабибуллин Илгаш Сабитович06.01.1964 ко1вс 04.83 -- погиб 30.04.84
Цыганюк Валерий Дмитриевич03.09.1963 сг1агс 01.84 -- погиб 30.04.84
Шаповал Олег Станиславович02.02.1965 мин1мб 03.84 -- погиб 30.04.84
Шинкаренко Александр Петрович21.07.1961 кв3мср 03.84 -- погиб 30.04.84 ОрдВОКУ-83
Шевченко Владимир Владимирович09.08.1965 сг1агс 01.84 -- погиб 30.04.84
Юсупов Юнусали Усманович 16.02.1964 гр?мср 11.84 -- погиб 30.04.84
Юнусов Бахтиер Юсупович 10.10.1965 но?мср 02.84 -- погиб 30.04.84
Горобец Юрий Анатольевич 05.05.1965 гр?мср 08.83 ранен 30.04, умер 02.05.84
Гаврилов Игорь Титович 27.11.1963 ко?мср 10.82 ранен 30.04, умер 07.05.84
Драганча Василий Мефодьевич26.05.1965 мв?мср 02.84 ранен 30.04, умер 21.05.84 а так же 3 в/сл из других частей:
Щендригин Всеволод Андреевич22.09.1954 ооКГБ 108мсд погиб 30.04.84 в/ч пп 86302 РижВВАИУ-77
Дуда Игорь Степанович 18.06.1961 кв45исп? 03.84 погиб 30.04, ВКП: 09.05.84 КПВВИКУ-83
Блинов Игорь Олегович 04.12.1960 ав/нав 08.83 ран. 30.04, ум. 01.05.84 ВорВВАУШ-83

В списке 49 имён, четверо умерли от ран в мае 1985. Тридцатого апреля погибших было 45 человек.

Некоторые раненые были такие: он первый раз был в бою, первый раз видел кровь и вот его рвёт, у него внутренности наизнанку выворачивает, у него боли страшные, ужасные. Но к утру он уже придёт в себя. Раненые – это все возвратные были потери.

       На сегодня у меня есть сведения о том, что капитан Щендригин В.А. это офицер особого отдела. Он работал под прикрытием агитотряда «Каскад». На двух БТРах разъезжали по всему Афганистану, делали вид, что песни поют да концерты дают, а на самом деле они собирали информацию и внедряли своих людей. Этого капитана Щендригина в батальон Королёва направил начальник разведки майор Сивачев Николай Зиновьевич. Мне, командиру полка, не доложили. Королёв тоже меня в известность не поставил. Потому что Разведуправление проводило в Хазаре секретную операцию. Два завербованных афганца должны были сдать склады с оружием. С этими афганцами уже проводили подобные операции. Они уже выводили на склады. Разведуправление верило этим проводникам, поэтому шли к предполагаемым складам, как на прогулке (это подтверждает авианаводчик Александр Подгорный и погибший Игорь Блинов). Роту прикрытия сняли, потому что склады-де внизу находятся. Душманов из Панджшера выбили, склады внизу, проводники надёжные, вот и пошли, как на параде. Комдив по радиосвязи обманул Королёва, сказал, что Суман отстранён от управления этой операцией. Сказал: - «Да нахер идёт эта «Стрела»! Я руковожу операцией!»

       А когда попали в засаду, то по своим каналам связи Щендригин доложил, что у них «жопа». То есть в штабе дивизии уже знали, а я ещё ничего не знал. А потом комдив требовал от меня, что обязательно надо вытянуть живым из Хазары капитана Щендригина, ибо он обладает секретами государственной важности. А я ещё думал: - «Кто такой этот Щендригин? Почему не знаю такого офицера?»

       И ещё такой штрих: в первую ночевку, когда приткнулись к кладбищу, Королёв в охранение поставил гранатомётный взвод. Непосредственно впереди, рядом с комбатом, именно гранатомётный взвод оказался. Командир гранатомётного взвода - Лейтенант Бугара. Я его хорошо знал, он у меня перед глазами как сейчас стоит, прекрасный офицер! Но он погиб на следующий день, у него теперь ничего не спросишь. Сейчас его бойцы говорят (сержант Шарипов Нурсултан Бозорбаевич): - «Товарищ полковник! Мы слышали ночью: группа человек пять-семь проходила перед нами. Мы доложили взводному лейтенанту Бугаре. Нам взводный сказал: «Молчать! Пропустить!» Куда пропустить? Зачем? Но нам сказали – молчать, не трогать!»

       Теперь я говорю, что у солдат было полно осветительных патронов, у комбата были осветительные мины к миномёту, у меня были осветительные снаряды! В таких условиях нам ночью воевать лучше, чем днём. Мы там всё могли высветить! Королёв противника там раздавил бы! Почему он не разрешил? И мне не доложил ни хрена? Тоже не известно? Объясните мне, пожалуйста, что происходит? Значит, у Королёва уже сидел вот этот офицер особого отдела, который проводил секретную операцию! А я ведь не на склады отправлял Королёва, я не на захват складов ему ставил задачу. Я о них не знал, и он не знал. Батальон получил задачу прочесать маршрут, по которому движутся группы в Пакистан на формирование и излечение и обратно, уже сформированные группы с оружием.

       Солдаты, которые остались живы из первого батальона, они рассказывают, что утром Королёв доложил кому-то по радиосвязи о том, что ночью заметил группу противника, которая проследовала в таком-то направлении. Королёву в ответ по связи на повышенных тонах сделали внушение и на том всё закончилось с этим докладом. Солдаты думали, что Королёв докладывал мне. А на самом деле мне доклада этого не было. И тем более утром, в 5 утра. У меня в кунге была включена громкоговорящая связь. За каждым батальоном был закреплён офицер, который вёл радиопереговоры. Батальон Королёва лично Суворов всегда держал на связи. Я вышел на связь с Королёвым, поставил ему задачу на день. Если бы он доложил мне о присутствии противника, то вертолёты огневой поддержки можно было поднять. Но он доложил мне, что у него всё нормально, никаких происшествий не произошло и ничего не замечено.

        А вот это оп-па-а-а-а! Сначала Королёв ночью испугался вступить в бой на незнакомой местности в тёмное время суток, а теперь второй раз испугался доложить командиру? Что произошло с Королёвым? Он доложил ложные сведения командиру! Что заставило его это сделать? Или кто заставил?

Рассказывает подполковник запаса Денисова С.Н. (в то время - командир взвода управления миномётной батареи 3-го ГСБ):

 - Моё личное мнение, как офицера, принимавшего участие в Панджшерской операции 1984-го года состоит в следующем: заключение командира полка верно. ДШК по батальону Королёва не стреляли. В самом деле, чего делать ДШК на дистанции ведения огня («кинжального» – 30-50 метров) из засады? Да их и не спрячешь в засаде: с их треногой – в укрытии для ведения огня ВНИЗ. Это невозможное положение для зенитного пулемёта. Он для этого не предназначен, соответственно конструкция не позволяет устанавливать такой пулемёт для стрельбы круто вниз. «Вотчина» таких пулемётов – цели, расположенные на дистанции 1 – 1,5 км и более, там, где стрелковое оружие калибра 7,62 становится крайне неэффективным. Основное предназначение пулемётов ДШК – борьба с воздушными целями и прикрытие коммуникаций с дальней дистанции. 

       ДШК в том районе у душманов были. Об этом свидетельствуют те, кто пытался пробиться к месту боя: «духи» встречали их огнём из ДШК на дальних подступах. Скорее всего, ДШК эти стояли, как им и «положено», на вершинах вокруг Пизгаранского «креста». Ддно ущелья Хазара с этих позиций не простреливалось, поэтому вести огонь по батальону Королёва эти ДШК не могли. Зато часть этих ДШК открыла огонь по группе Конева, когда она выдвинулась в Хазару от КП полка.

Рассказывает капитан Старцев С.А командир 7- роты:

 - Я прибыл в Хазару 1-го мая 1984 года. Прибыл туда с гранатомётныо-пулемётным взводом. У меня до сих пор перед глазами стоит картина: 37 погибших наших солдат и офицеров, выложенных буквой «г» под скалой. Я тогда дал себе обещание, что за каждого нашего бойца я спрошу с душманов. Там же я видел стадо, о котором говорит Суман. Я дал команду своим грантомётчикам установить на позиции гранатомёты, а затем в клочья разметал это стадо, чем лишил душманов важной продовольственной базы. С этого я начал выполнять своё обещание. А потом, на Парандехе, выполнил его полностью. Но, об этом расскажу позже.

        1-го мая я лично осматривал поле боя, поднялся на позиции душманов. Я пытался оценить – возможно ли силами десяти душманов нанести такие серьёзные потери нашему батальону с этих позиций. Пришел к выводу, что десять – всё-таки маловато. Но, если душманов было хотя бы 12-15, да при двух пулемётах, то это уже больше похоже на правду. А вообще у подразделений Масуда основной действующей тактической единицей были группы численностью 20 бойцов. Такой группы было бы вполне достаточно. Позиции душманов были укреплены. Душманы стреляли из укрытий с дистанции 50 метров. У наших укрытий не было никаких. Со склона они просматривались как на ладони. Это тир, а не бой. В таких условиях душманы должны были перестрелять всех. Не перестреляли по одной причине – у них было недостаточно боеприпасов. Если бы боеприпасов было больше или душманов было больше, то они не выпустили бы из Хазары никого. Очевидно, что у душманов было ограниченное количество бойцов и, как следствие, ограниченное количество боеприпасов.

Рассказывает Валерий Симаков зам командира 8-й роты:

 - Наша восьмая рота «сидела» на горке возле Астаны. Мы прикрывали атриллерию десантуры. По радио-обмену слышали переговоры комбата Королёва с командиром полка. Где-то после обеда, возможно, ближе к вечеру от командира полка нам поступил приказ: с горы спустится и совершить марш на броне к КП полка.

       Прибыли мы на КП полка, когда уже была темень - хоть глаза коли. Кеп поставил задачу с утра выйти к разведроте. Утром мы пошли, навстречу нам выходили бойцы первого батальона. Там мы встретили Володю Александрова и замполита роты Жанрикова. Они провели на поле боя весь день и всю ночь. Надо было видеть их глаза! Я не скажу, что их взгляды были наполнены страхом, нет. Но, было очевидно, что эти люди пережили очень многое за эти сутки. И ещё поразила одна деталь. Все солдаты двигались с соблюдением дистанции. Раньше, при движении колонной, солдаты местами сбивались в кучки. Офицерам приходилось периодически вмешиваться, выравнивать дистанцию между бойцами. После утра 1-го мая 1984 года в моей роте эта проблема больше не возникала никогда. Бойцы посмотрели на «королёвцев» и всем стало всё понятно.

       Когда наша рота вышла к разведке, нам поступил приказ от Конева: занять средние склоны горы по ходу движения в глубь, чтобы прикрыть разведроту. Выше наших позиций должен был «сесть» наш батальон. Батальон пришел только к вечеру. Я в составе роты прошел по склонам, подрывов не было. Сегодня есть утверждения о том, что Королёв снял с гор роту Курдюка якобы из-за того, что склоны гор наша авиация засыпала лепестковыми минами. Докладываю: склоны гор не были заминированы, наша рота по ним прошла. Королёв снял роту Курдюка по какой-то другой причине.

Рассказывает командир 682 полка полковник Суман Пётр Романович:

 - На сегодня у меня есть информация от группы Коцлова о том, какая причина заставила Королёва снять роту Курдюка с хребта и отправить толпой по дну ущелья. Я знаю кто управлял действиями капитана Королёва в Хазаре. Этой операцией руководил уже не командующий Соколов, а зам.командующего Меримский. Он был начальником оперативной группы у Соколова.  Панджшер был взят, Соколов на доклад в Москву поехал, а Меримский «остался на хозяйстве». Оставшись за главного, Меримский решил показать «выдающиеся результаты». Из разведотдела армии в разведотдел дивизии привели двоих проводников. А кто в разведотделе дивизии старший? Майор Сивачев Николай Зиновьевич. Под его руководством разведуправление дивизии в батальон Королёва внедрило своих офицеров. Они всегда секретно действуют, всегда! Поэтому приказали комбату ни в коем случае никому не докладывать: ни командиру полка, никому, ничего. Он и не докладывал.

       Комдив Логвинов, под давлением Меримского, погнал Королёва вперёд. Мол, чего ты там по высотам шаришься, снимай всех вниз! Проводники надёжные, проверенные, уже давали положительные результаты. Логвинов по связи передавал Королёву: - «Не слушай Сумана, мол, я его от командования отстранил!» А меня никто не отстранял! Логвинов запугал Королёва, грозил трибуналом, если будет медлить. А если проведёт операцию быстро, то получит орден. Логвинов сломал волю комбата Королёва. В результате эти внедрённые деятели навели Королёва на засаду. А когда случилась беда – они возьмут на себя вину? Нет! Варенников сказал: - «Там есть командир полка, блядь, пусть он и расхлёбывается!» И всё!

       Так в чём Сумана вина, скажите? Вот я, сижу, рассказываю чистую правду! Вот – мои солдаты, офицеры сидят, они всё видели своими глазами! Тут же ничего не скроешь! Я честный, преданный Родине воин, надежный! Так кто виноват? Кто навел на засаду КМСБ-1? Это знает Начальник Разведотдела 108 МСД м-р Сивачев Николай Зиновьевич.

        Я Логвинова не виню, его заставили, он оказался мальчишкой. Меримский виноват 54:15, он остался за Соколова. А Варенников был просто наблюдателем таким. Когда случилась эта беда с батальоном Королёва, меня быстренько оттуда убрали. Чтобы я не разобрался в том, что они проводников Королёву всунули, что они, ссылаясь на якобы секретность операции, Королёва переподчинили себе, а когда случилась беда, ребята из разведуправления усекли, что некоторые спрыгнули в реку. Их приняли в оборот, взяли у них объяснения, что якобы Суман виноват. Тем самым дали Меримскому основание убрать Сумана в Союз.